Домашнее задание Вани Сафонова

В основе сюжета фильма с рабочим названием «Таежные уроки Ивана Сафонова» — история 15-летнего эвенкийского мальчика Вани Сафонова, воспитанника школы-интерната села Бутаково. По словам авторов ленты, через судьбу подростка, рано оставшегося круглой сиротой, фильм затрагивает более глобальную проблему – вымирание одного из самых малочисленных народов России.

   Маршрут передвижения школьников в райцентр из Чинонги, и расположенной в 18 километрах от нее Тырки, где проводят лето еще два ученика, практически не изменился с прошлого века, когда эвенков перевели на оседлый образ жизни. Разве что раньше из тайги одновременно выходило 10-15 и более школьников, и учились они не в Бутаково, а в Вершине Тутуры. Бывало, школяров к линейке подбрасывали на вертолете, но про это остались лишь воспоминания.

 Учебное заведение и родную деревню Сафонова разделяют три дня пути, это если идти пешком. Ситуация в значительной степени усугубилась после массовых пожаров летом  2016 года. Сгоревшие у корней деревья падают даже при незначительном усилении ветра, из-за этого временная дорога все время меняет направление. Относительно небольшое расстояние в 35 километров от Тырки до Шевыкана даже верхом на лошади быстрее, чем за восемь часов вряд ли одолеешь, если пешком – запасайся силой и терпением на 10-11 часов. Поэтому в последнее время охотники проторили путь в райцентр через поселок Карам Казачинско-Ленского района. Маршрут получается несколько продолжительнее и дороже, но в итоге до Качуга добираются быстрее и относительно безопаснее. И это несмотря на то, что порядка четырех часов занимает  водный путь по  Киренге, а потом  необходимо найти транспорт, чтобы проехать 90 километров до трассы,  по которой идут  маршрутки из Магистрального.

 В этом году свои надежды жители Чинонги связывали с механизированной тягой и не напрасно: комиссия по досрочному голосованию прибыла на вездеходе, и на обратном пути забрала учеников.

 Шевыкан: скорее жив?

 Казалось, нынешней весной Шевыкан окончательно осиротел: умер последний из коренных жителей, знатный охотник, ветеран Великой Отечественной войны Петр Житов. Даже разменяв десятый десяток, Петр Федорович находил в себе силы выходить на лодке на рыбалку, так что карасей до последнего добывал самостоятельно. Желанным гостям Житов неизменно заваривал таежный чай, а пока те, обжигаясь, прихлебывали из кружек волшебный напиток, говорил о житье-бытье. Переживал, что уже не в состоянии загнуть березовые полозья для саней, при этом удивлялся, что молодежь и не думает учиться востребованному ремеслу.

Рассказы Петра Федоровича о добыче зверя были лишены лирики и восторга: появился медведь — серия выстрелов, чтобы наверняка, иначе расправы не избежать. Сколько ему пришлось пролить потов, преследуя соболя, согреваться бегом, промочив ноги, ночевать там, где застигнет ночь —  по всему выходило, что охота это не отдых и развлечение, а тяжкий труд. Вместо ответа на вопрос: «Много ли добывал?», Петр Федорович демонстрировал орден «Знак почета», спрашивая в свою очередь: «Думаешь, зря давали?»

В таежных эпизодах удивляли даже не обстоятельства добычи зверя, а то, что рассказы, неизменно приперченные крепким словом, не выглядели грубыми, пошлыми, вульгарными. Так что в печатной версии, думаю, можно было бы смело ставить отметку «12+».

 В тридцатые годы в Шевыкане работал колхоз «Ударный охотник». Большинство мужчин занимались таежным промыслом, выполняя план по добыче пушнины и мяса. В войну не один вагон дичи был отправлен на фронт из качугских лесов.

 Стволы были почти в каждом доме, да не по одному стволу, но не палили мужики, почем зря, берегли оружие в прямом и переносном смысле. Лишнее подтверждение сказанному – следующий эпизод: на прошлой неделе житель Качуга добровольно сдал в полицию охотничий карабин 1934 года и комплект патронов.  Арсенал принадлежал его деду, который долгое время жил в Шевыкане, потом перебрался в райцентр, но со стволом не расстался, не смог. Боекомплект нашли уже после смерти хозяина, в тайнике, когда разбирали дом на продажу.

 Сегодня вокруг деревни зверя и птицы почти не осталось: во — первых, браконьеры рыскают днем и ночью, летом и зимой, во-вторых, серьезную зачистку территории провели пожары. Качугские мужики, использующие уцелевшие дома, скорее, как дачи, считают, что на протяжении десятилетий от всевозможных напастей деревню оберегала чудотворная икона, хранившаяся в одном из домов. Предмет культа вывезли в райцентр, говорят, тех, кто участвовал в этом, преследуют разного рода неудачи. Вывод: икону необходимо вернуть в Шевыкан, в идеале отстроив часовню на месте старой, тем более, в умершей было деревне появился новый дом, хозяин намерен переехать в глушь на постоянное место жительства.

 Чинонга: как я провел лето

 Большую часть летних каникул Иван общается со взрослыми, сверстники в Чинонге бывают крайне редко, ближайшие живут в четырех часах ходьбы, в Тырке. Домашнее задание подростка в дни зимних и летних каникул представляет собой, скорее, работу. К постоянным обязанностям — напоить лошадь, привезти из речки воды, наколоть дров, накормить собак добавляются сезонные, важная из которых — сенокос.

Развлечений в Чинонге, мягко говоря, немного. Клуб закрыт давным-давно, хорошо, что дом опекунов оборудован солнечными батареями, поэтому можно смотреть телевизор. Особенно грустно подростку, когда в деревню приходят лодки с рыбаками из Карама, или приползают внедорожники с противоположной стороны. Думаю, нет смысла описывать, что происходит в это время в деревне, когда на повестке дня появляется жидкая «валюта»?

 Но несмотря ни на что, Ваня Сафонов мечтает закончить школу, поступить в техникум, а потом вернуться в родные таежные угодья, профессионально заниматься охотой и рыбалкой. Остается надеяться, что Киренга не обмелеет окончательно и рыбы будет достаточно. Пока тенденция тревожная.  Уровень реки   из года в год падает, вода прогревается, как следствие, — русло зарастает тиной. Уже сейчас местные жители считают, что наловить хариуса удочкой получается быстрее и дешевле, чем сетями с использованием лодки.

 Достойным примером для подражания Ивану служит сводный брат Федор, юноша закончил охотоведческий факультет Иркутского аграрного университета имени Чижевского, проходил практику на Камчатке, отслужил в армии, сейчас намерен устроиться на работу в один из заповедников. Парни вместе бродят по лесу, добывая рябчиков, косят траву, ловят рыбу. Данные эпизоды станут одними из ключевых в документальном фильме. По мнению авторов ленты, сложнее всего Ивану давались монологи: совсем непросто говорить непринужденно перед камерой. Зато сцены на сенокосе, рыбалке снимались практически без дублей. Оно и понятно, в эти минуты подросток не играл на камеру, а просто жил своей обычной жизнью.

Документальный фильм снимается при финансовой поддержке администрации губернатора и правительства Иркутской области.

 Борис Слепнев

Фото автора и Константина Куликова